Карма, любовь и благая весть

Карма, любовь и благая весть

Заняв свое место у иллюминатора, Гаврилов с вялым интересом наблюдал, как крылья самолета опрыскивают антиобледенительным составом. По проходу шли пассажиры с ручной кладью в руках, занимая места, согласно купленным билетам. Гаврилов гадал, кто сядет в свободное место рядом с ним.

У ряда кресел, одно из которых занял Гаврилов, встала стюардесса, повернувшись к нему спиной и рельефно обтянутой попкой. Гаврилов отвернулся к окну - он был строгих правил, а стюардесса - совсем еще девочка - была, наверное, младше его дочери.

Лететь было долго - на другой конец страны, и Гаврилов рассчитывал выспаться. Накопился недосып. Гаврилов помогал дочери справляться с полугодовалым сынишкой - внуком Гаврилова.

• А можно на эти места?, - прозвенел за спиной Гаврилова женский голос.
• Проходите-проходите!, - строго отрезала стюардесса, - Места зарезервированы.

Интересная дама возраста “ягодки” прошествовала дальше. “Могла бы стать интересной собеседницей!”, - огорчился Гаврилов, но не сильно - он был строгих нравов. “Интересно, для кого это зарезервировано?”, - теперь Гаврилов стал гадать об этом.

Гений места (научно-фантастический рассказ)

Посвящается моим родителям - Александру Ивановичу  

и Ганне Ивановне Русаковым - посвятившим свои жизни

работе в школе и  ученикам. Сегодня день Учителя…

Гений места

“Двенадцатый тип самоактуализированных личностей -...”, - Алексей Иванович отложил авторучку и задумался: “Как же их назвать?”. Он писал статью в один известный психологический журнал, и статья была более чем о психологии - о психически зрелых людях, которых с легкой руки одного великого ученого назвали малопонятным термином “самоактуализированные личности”.

Торопиться было некуда, и Алексей Иванович решил прогуляться. Он вышел во двор, очерченный серыми корпусами многоэтажек. Место, где Алеша провел свое детство. Он второй день гостил у родителей, которых навещал раз в месяц, приезжая из столицы. Старый ныне микрорайон строился когда-то на его глазах.

Торопиться действительно было некуда. Однако это вовсе не значило, что впереди вечность. Просто Алексей Иванович вышел на пенсию, а это означает, что все главные дела жизни уже сделаны, и нужно доживать свой век. С этого сентября, с этого традиционного времени начала учебного года Алексей Иванович больше уже не преподавал в своем вузе и посвятил свое время тому, с чего начинают свой путь первоклашки - он начал много читать и писать.

Домовой из Москвы (воскресная сказка)

Домовой из Москвы

Кот орал, как бешеный, вжавшись в сетку сумки-переноски, в которой хозяева перевозили его в машине из городской квартиры в деревенский дом. Квартира была на окраине старой Москвы, дом в центре новой. Хозяева кота - муж и жена, оба пенсионеры - переехали за город, оставив квартиру детям. Кота оставлять не стали - любили. Он по кошачьей своей хитрости демонстрировал куда больше любви по отношению к старикам.

Кот орал неспроста. В сумке он был не один, чувствовал это, хотя не видел и не обонял. В дальнем углу сумки вместе с котом ехал тот, о чьем существовании кот знал, старался не сталкиваться на просторах квартиры и вздыбливал шерсть, если это случалось. Домовой.

Призрак в опере или сказка о профессионалах

Призрак в опере

или сказка о профессионалах

Трубы, литавры и хор оперных голосов грянул известную мелодию, и огромная люстра взмыла со сцены к высокому потолку. Присыпкин проводил ее полет глазами, для чего пришлось задрать голову - люстра повисла прямо над ним. Лампочки светильников замигали в разнобой, как при коротком замыкании, и это подействовало на Присыпкина  гипнотически. Он сомкнул веки и уронил голову на грудь. Уснул. 

Эдуард удовлетворенно улыбнулся, снял с носа очки, протер стекла носовым платком, водрузил обратно и снова вперил взгляд в монитор. Первый ответственный этап в череде спецэффектов пройден успешно, но это еще только начало представления. Впереди два акта, разделенный недолгим антрактом, за который нужно успеть настроить и проверить все механизмы, и не забыть про люстру. 

Осень жизни (научно-фантастический рассказ)

Осень жизни

Наверное, воробьи так не щебечут, как это делают первоклассники, спешащие в школу в первый раз. Радостный щебет детей не может оставить равнодушным. 

Чифонов остановился, чтобы пропустить вереницу первоклашек. Нарядные и с букетами они переходили через дорогу на пешеходном переходе. На этом же переходе стоял и Чифонов, но не в очереди автомобилей, дожидающихся, когда же можно продолжить движение, а в очереди пешеходов, пропускающих вперед себя детей. 

Кто-то из водителей нетерпеливо рыкнул двигателем. Дети прыснули в обратную сторону. Ну, прямо как воробьи! Чифонов не удержался и показал водителю кулак. Водитель, видимо заводясь - известно, что водители по какой-то причине легко заводятся и становятся агрессивными - рыкнул еще раз и громче, с вызовом глядя на наглого пешехода. Тогда Чифонов посмотрел ему в глаза, и тот сник, закрутил головой и отвернулся. Умел это Чифонов.

Хроники Хроначева (научно-фантастический рассказ)

Хроники Хроначева

научно-фантастический рассказ

Это вызвало в народе много разочарования. Как будто все только и собирались, что путешествовать в будущее, да еще таким, мягко говоря, недешевым способом.

Еще на заре космонавтики-астронавтики, когда из-за кризисов программы полетов в космос попали в бюджетную немилость, предпринимательская жилка, струной натянутая в каждом человеке, заставила пуститься во все тяжкие - в космический туризм. Миллиардеры-экстремалы, которые, как известно, с жиру бесятся, быстро поправили космическое положение дел, раскошеливаясь на кругленькие суммы.

Бессмертие Кощеева

Бессмертие Кощеева

научно-фантастический рассказ

• Все там будем!, - вздохнул женский голос сверху. 

Шорох одежды выдал, что владелица голоса перекрестилась.

• Напьешься - будешь!, - в тон женскому с нотками скорби отшутился цитатой из кинокомедии мужской голос. 

Кощеев лежал на мокром асфальте в лужице собственной крови, растекающейся вокруг головы. Ему было не до шуток. 

Еще один участник события молчал, и его состояние было, пожалуй, еще более безжизненным, чем у жертвы дорожно-транспортного происшествия. В голове водителя черного, длинного, как катафалк, джипа рисовались мрачные картины его неудачной судьбы. И надо же этому пьянице выбежать на дорогу и броситься под колеса!