7-я мистическая история: Апостолы и ученики

«Век живи - век учись!» - с этой пословицей не поспоришь. Однако как ее исполнить? Что значит учиться? Как это? Что для этого нужно делать? В школу ходить?...

Степан Андреевич оказался в окружении забавных малышей. Рядом с ним в автобусе расположились мамы и папы с детишками от года до шести. Они галдели, смеялись, капризничали, плакали... 

Произошла ошибка. Степан Андреевич оплатил обзорную экскурсию по острову, но попал на экскурсию по местным монастырям. То ли автобус перепутал, то ли чего-то не понял, когда оплачивал. И вот он ехал и смотрел в окно «Неоплана» под детский гам. 

Похоже, он попал не совсем в свою компанию. В автобусе ехал поп из России во всей своей черной и определенно не по погоде жаркой амуниции, с полагающейся бородой, хвостиком на затылке и с внушительных размеров крестом на груди. Дети оказались младшим поколением большой семьи - дед с бородой и, возможно, тоже священник, его жена и бабушка внуков, родители детей. Все они, как скоро понял Степан Андреевич, были весьма набожными. В остальных пассажирах автобуса он вскоре опознал особых людей, озабоченных религиозными ритуалами. Степан Андреевич затесался в компанию с паломниками. 

Забавно было слышать разговоры старшего и младшего поколений религиозной семейки. На невинные вопросы мальчика трех лет его дед отвечал обстоятельно, объясняя обычные вещи промыслом божьим или чем-то вроде того. Время от времени мальчугану предлагалось помолиться, и тот что-то шептал. Крестился он тоже забавно. 

Все это Степан Андреевич слышал краем уха. Другим краем он слушал экскурсовода, который рассказывал историю христианства, крещения острова, тяжелых годах для христиан, роли римских императоров в страданиях истинно верующих, а также о святых, которым посвящены монастыри, и сегодня их предстояло посетить. 

Мимо в окне пробегали маленькие домики горных деревушек, отвесные скалы серпантинной дороги, огромные деревья диких оливковых садов. Вся эта зрительно-слуховая композиция навевала мысли, и Степан Андреевич размышлял, ни много ни мало, о роли религии в судьбе человеческой цивилизации. 

Ведь что получается: жили себе греки, не тужили, поклонялись греческим богам, неплохо ориентировались в том, к кому из богов с какой просьбой обращаться, а боги, в свою очередь, как могли помогали людям. Науки, искусства, архитектура, спорт, походы и завоевания - высокий уровень развития, до сих пор откликающийся в нашем современном мире научными терминами, философскими школами и, самое главное, представлениями о природе человека. 

Чем были плохи греческие боги, если при них греки жили припеваючи? Ведь это же были свои боги, местные, с горы Олимп, и если верить в одну из версий о богах, то это просто люди, прошедшие путь из людей в боги через стадию героев, совершивших подвиг. То есть, греческие боги были выходцами из греков. 

Конечно, такие мысли, с точки зрения принадлежности Степана Андреевича к православно-христианской конфессии, были крамольными, но ведь на то они и мысли, чтобы их думать. В конце концов, почему не поставить в мыслях вопрос ребром - что хорошего получили греки от христианства? 

От греческого, а затем и от римского язычества мир получил цивилизацию, по дорогам которой до сих пор ездят в Европе. Да и в другом язычестве - славянском, в котором богов не меньше, чем олимпийских, тоже дела у людей ладились исправно. И грамота была, и ремесла, и торговля, и мореплавание, и освоение земель. 

Получается, что христианская религия, а равно и подобные монотеистические конфессии затормозили развитие человечества, как если бы кто-то сбросил газ, нажал на тормоз и переключился на пониженную передачу. 

Заплакала самая маленькая, годовалая девочка, возвращая Степана Андреевича из опасных размышлений в реальный мир. Автобус, паломники, дети, экскурсовод. Он в этот момент рассказывал что-то о монастыре, к которому они подъезжали. Что-то показалось интересным. 

Оказывается, монастырь посвящен святому Арсению Каппадокийскому. Так вот эта Каппадокия - это в Турции, и местные мусульмане обращались к живущему там греку «эфенди», то есть учитель, потому как тот учил греческих детишек, несмотря на то, что турецкие власти запрещали образование для турецких греков. 

К учителям Степан Андреевич относился особенно - вырос в учительской семье. В своей памяти он тоже бережно хранил воспоминания о первой учительнице, школьных учителях и учителях особого рода, которых правильнее было бы называть наставниками. Он признавался себе, что на учителей ему определенно повезло. 

В монастыре Степан Андреевич зашел в иконную лавку, купил иконку святого Арсения - отвезет старикам родителям. Потом попил воды, которую предлагали посетителям монастыря монахини. В церковь не пошел - там была очередь из паломников. 

Степан Андреевич не мог заставить себя относиться к этим людям с уважением. Их лица в момент религиозного экстаза ничем не отличались от их же лиц в очереди в столовой, в магазине или в туалет. Вовсе не пресловутое смирение озаряло лица, а озабоченность. Достанется ли? Побыстрее бы? И не проскользнет ли кто без очереди?

Освобождая себя от лицезрения людских пороков, Степан Андреевич присел камни низенькой оградки вокруг старого олеандра и продолжил свои размышления о том же - о божественном начале в человеке. 

А не похоже ли то, что произошло с человечеством, на укрощение ядерной реакции, о чем из учебников физики в прежние времена знал каждый школьник? При увеличении количества урана до критической массы начинается цепная реакция - взрыв огромной мощности. Однако если в ядерный реактор ввести бериллиевые замедлители, то скорость реакции падает до неопасной. Ядра бериллия принимают на себя энергию быстрых нейтронов и гасят ее. 

Слишком быстрое развитие развитие человека и человеческой цивилизации, похоже, было слишком опасным, и вот в человеческую среду ввели замедлители - мототеистические религии, в которых от человека требуется сдерживаться, терпеть и ограничивать себя. Если раньше каждый имел все основания искать повода для подвига, чтобы стать героем при жизни, а после смерти стать богом, то теперь он мог рассчитывать лишь на то, что праведной жизнью добьется благости, и возможно, будет после смерти причислен к лику святых. 

Но есть ли разница между святыми и богами? Ведь и те и другие творили чудеса... 

От занимательных размышлений Степан Андреевича отвлекло происшествие. В нескольких метрах от него, разворачиваясь, сдавал назад туристический микроавтобус. Неожиданно откуда-то в опасную зону невидимости для водителя вбежала, смешно переставляя маленькие ножки, та самая годовалая девочка. Она, не ведая опасности, присела, рассматривая на камнях мостовой какую-то букашку. 

Степан Андреевич рассчитал, что подбежать и забрать девочку из под колес микроавтобуса он не успевает. Тогда он прыжком оказался у задних дверей машины и уперся в них руками, стараясь остановить. Это получилось. Водитель, не видя препятствия, добавил оборотов. Колеса завертелись юзом, выбивая камешки из мостовой. 

Так же быстро, как и Степан Андреевич у машины оказался экскурсовод. Он деловито поднял девочку с земли и отнес к оградке дерева. Двигатель микроавтобуса заглох. Степан Андреевич опустил руки и вернулся на свое место на камнях оградки, где уже сидел экскурсовод с девочкой на коленях. 

Вокруг было темно и так, словно все остановилось. Степан Андреевич с удивлением наблюдал, как в метре от мостовой завис взлетающий голубь и падал, все никак не приземляясь, большой красный цветок мальвы, отломившийся от куста. Это было необычно - все замерло, застыло, обездвижилось - люди, птицы, кошки, монахини. Вернее, некоторые из монахинь двигались в сторону места происшествия с взволнованными выражениями лиц. 

- Ты давай, выходи, не балуйся этим - не игрушки!, - сказал, обращаясь к Степану Андреевичу, экскурсовод. - Вздохни глубоко и посчитай удары сердца. 

Не совсем понимая, что это значит, Степан Андреевич глубоко вздохнул и постарался прислушаться к своему сердцебиению. Вокруг снова посветлело. Защебетали сойки в кустах. Взлетел голубь. Упал цветок. Залепетала что-то девочка. Степан Андреевич с удивлением и вопросом в глазах посмотрел на экскурсовода. - Знаешь, что больше всего удивляет меня в христианстве?, - спросил экскурсовод, и тут же ответил. - Многие, кого считали святыми, пытались скрыть свои необычные способности. Иногда это приобретало форму юродства. 
- Степан!, - протянул ему руку для знакомства Степан Андреевич. 
- Арсений!, - ответил экскурсовод. 

Из церкви потянулись, разбредаясь, паломники. Теперь в их маршрутных листах церковная лавка, лукум монастырского угощения и вода из источника - и ничего не упустить, никому не уступить. 

Девочка, опознав среди потока паломников своих родителей, сползла с коленей Арсения и побежала к ним. Удивительно беспечными и даже опасно эгоистичными становятся верующие люди в погоне за крупицей божьей милости. 

Об этом происшествии никто не узнал, только водитель сокрушался по поводу двух вмятин на задних дверях своего микроавтобуса, невесть откуда взявшихся. 

«Чему нас учит семья и школа?», - вопрошал один великий поэт. Не  тому ли, чтобы научиться подавлять в себе высокое, Богом данное движение ввысь? А может и верно это, дабы не мог человек в порыве полета поразрушать здесь все вокруг. 

15 сентября 2014 года. 

Остров Корфу. Греция.