Оба они любили эти долгие минуты одиночества вдвоем. Особенно в такой день. Был канун Рождества.
Впереди двенадцать километров лесной дороги, и снегу в этом году навалило столько, что было странно. В столице снега не было и в помине, а в стороне, в пятидесяти километрах к югу, снег лег еще в прошлом году и был по-настоящему зимним. Сани легко скользили по снежной колее.
Кирилл Петрович стоял в санях и держал в руках вожжи, которыми не столько правил, сколько соединял себя в пару со своим другом. Конь не бежал, но шел ходким шагом. Годы уже не те. Кстати, у обоих.
Отслужив свое в известном мосфильмовском кавалерийском полку, он в звании старшего прапорщика уволился на пенсию. В это же время был списан и один состарившийся конь. Из уважения к первому, Кирилла Петровича оставили работать при части водовозом. Из уважения ко второму, коню нашли работу и напарника. Они подружились.
Конь имел громкую кличку «Россинант», из-за чего водовоза Кирилла Петровича стали звать Дон Кихотом. Были тому и другая причина. Оба они были бессемейными, хотя, наверное, где-то определенно подрастали их дети. Каждый год в канун новогодних праздников Кирилл Петрович на сбережения от своей военной пенсии покупал в лесхозе большую елку, елочные игрушки и подарки, чтобы отвезти все это в один подмосковный детский дом неподалеку.
Узнав об этой волонтерской инициативе, сослуживцы стали давать старику и свои деньги для детишек, а его самого стали звать Дон Кихотом. Правда, не известно, любил ли детей герой Сервантеса. Кирилл Петрович детишек любил.
Новый год миновал, и сегодня, в канун Рождества, Кирилл Петрович вновь запряг Россинанта в сани, облачился в одежды Деда Мороза и вез в детский дом еще одну партию игрушек. На этот раз он участвует в небольшом театральном представлении для детей, доставая из мешка игрушки в обмен на рассказанный стишок или спетую песенку.
Дети любили Кирилла Петровича и звали его «Дед Киря». Россинанта они назвали ласково «Растишка». Ни тот, ни другой не обижались на это и не поправляли шалунов. Дети ждали сегодня Деда Мороза - Деда Кирю и его верного коня Растишку. Кирил Петрович и Россинант, хоть и держали скорость размеренной, но все же в душе торопились на встречу с несчастными малышами.
По дорое, чтобы скоротать время пути, они любили поговорить. Беседа эта была определенно необычной. Кирилл Петрович думал о чем-то своем, будто вел диалог с Россинантом, и тот, словно понимая друга, то согласно кивал головой, то мотал ей в стороны, не соглашаясь. Бывало, что они спорили.
На этот раз они снова спорили о смысле жизни - их любимая тема. Кирилл Петрович считал, что настоящий смысл жизни заключается в служении человечеству, и чем больше человек сможет охватить своей заботой других людей, тем полнее исполняется смысл его жизни.
Россинант в принципе не возражал, но всегда имел свою точку зрения. Служить можно и одному человеку, что в его случае больше подходит коню. Служить одному человеку, двум, двумстам или миллионам - одинаково верный способ наполнить свою жизнь смыслом. Более того, в погоне за масштабом, искренность и самоотдача службы человеку может пострадать.
Они спорили, приводили в доказательство самые разные доводы, даже цитировали кого-то из великих. Кирилл Петрович настаивал, что если просыпаться и начинать каждый день своей жизни с мыслей о человечестве, то это заставляет жить и дает жизненные силы исключительно потому, что в такой жизни есть смысл.
Россинант помолчал какое-то время, подыскивая ответ, и ответил неожиданно, задав собеседнику вопрос о том, будет ли жертва своей жизни во имя жизни человека поступком, соответствующим пониманию смысла жизни. Кирилл Петрович не сразу догадался, какой именно пример смерти во имя человека имеет ввиду его друг. Канун Рождества.
Они уже подъезжали, и решили отложить продолжение интересной дискуссии на обратную дорогу. Оба предвкушали сладкий душ детских искренних восторгов, повисших на шее и коня, и старика смелых мальчишек, не послушавших нанечек и выбежавших встречать Деда Кирю и Растишку.
Они оба сразу поняли - что-то не так. У крыльца детского дома стояла медсестра. На руках она держала завернутого в пальтишко малыша. За ее спиной из двери выглядывали испуганные и встревоженные мальчики и девочки. Кирилл Петрович подбежал к медсестре. На ее руках был пятилетний Кирюшка - его тезка и любимец. Мальчик страшно с присвистом дышал, вернее задыхался в астматическом спазме, прерывая паузы в дыхании страшным лающим кашлем.
Из короткого рассказа медсестры Кирилл Петрович понял, что очередной приступ астмы Кириллка переносит слишком тяжело. Ингаляторы и лекарства не помогают. Скорую вызвали уже час назад, и вот только что врачи позвонили и сказали, что заблудились в лесу.
Кирилл Петрович забрал мальчика у медсестры себе на руки, сел боком в сани, приноравливаясь, чтобы оставить одну руку для вожжей, но Россинант понял его и, развернувшись, поехал. Здесь недалеко, и оба знали эту дорогу, всего километрах в трех есть маленькая воинская часть - связисты, и у них есть медсанчасть, где врачом служит друг Кирилла Петровича. Он хороший врач, и обязательно поможет. Да и медооборудование им недавно закупили современное.
Россинант вез сани именно той дорогой. Он постепенно разгонялся, переходя на рысь. Его, словно шпорами, хлестал кашель больного мальчишки. Кирилл Петрович все время хотел попросить друга не бежать так быстро, но молчал, вздрагивая от кашля Кирюшки. На такой скорости они быстро преодолели три километра.
Солдат на проходной был знаком Кириллу Петровичу, узнав знакомых старика и его коня, он распахнул ворота, догадываясь, что тормозить их контрольно-пропускными формальностями сейчас нельзя. Россинант прямиком притрусил к крыльцу медсанчасти. Кирилл Петрович вбежал в здание с малышом на руках. Загорелись несколько окон. Все нормально. Сейчас Кирюшкой займутся врачи.
И врачи сделали свое дело. Мальчик пришел в себя. Задышал все спокойнее и чище. Спазм был снят. Кирилл Петрович и врач вышли из палаты на первом этаже, выключили свет и оставили Кирюшку полежать, а то и поспать. Друзья прошли в дежурную комнату. Врач, улыбаясь, предложил снять стресс каплей медицинского спирта. Да и человека спасли, все таки.
Двое пьют спирт. Мальчик отходит после приступа астмы в палате. У крыльца дожидается своего друга его верный конь Россинант. Он тоже мог бы гордиться, что спас человека. Но уже не мог... Минут через пять, после того, как он высадил Кирилла Петровича и Кирюшку у дверей мендсанчасти, Россинант умер.
Сердце остановилось. Еще бы - такая нагрузка. Не по годам. А тут бег рысью. Россинант упал на колени передних ног и завалился бы набок, но оглобли упряжи не дали. Он затих, вытянув голову к светящемуся окну, где сейчас были его Кирилл Петрович и Кирюшка, и, умирая, оставил глаза открытыми.
Рождественская ночь. Где-то восходила одна звезда. Здесь другая звезда зашла. Такова жизнь. И все же, вышло хорошо - Россинант оказался прав в своем споре о смысле жизни. Как же это здорово - отдать свою жизнь за жизнь человека! Смерть - слишком большая плата, но она стоит того. Стоит жизни...
Двое пили спирт, празднуя спасение жизни маленького человечка. В дворе остывал, коченея, конь отдавший свою жизнь за маленького человечка. У окна первого этажа стоял тот самый маленький человечек - Кирюшка. Он смотрел на Растишку и не понимал, почему тот лежит, смотрит на Кирюшку, но не моргает и не отвечает на его помахивание ладошкой.
Еще минута, и Кирюшка уже на улице. В накинутом пальтишке и в валенках, он стоит возле Растишки и уже понимает, что произошло. Кирюшке знакома смерть - осенью от такой же, как у него, болезни умерла девочка из его детского дома. Они дружили. Растишка тоже умер. Кирюшка присел возле морды коня и заплакал. Безмолвно. По-взрослому. Его слезки иногда попадали в немигающие глаза Растишки, и казалось, что в них еще теплится жизнь.
Кирюшка протянул к глазам коня ладошку, чтобы закрыть их. Вдруг от его пальчика короткой змейкой щелкнула искорка. Так бывает, если походить в валенках по линолеуму, а потом поднести руку к батарее отопления. Маленькая электрическая искорка напугала Кирюшку и отвлекла от печальной реальности.
Он посмотрел на свой пальчик, затем снова протянул ручку, чтобы закрыть глаза коню, но... Тот смотрел на мальчика. Вот глаза Растишки моргнули, повернулись в одну сторону, в другую. Конь приподнял морду, шумно, раздувая бока, вздохнул и стал подниматься. Кирюшка бросился ему помогать, неуклюже обхватив ручонками оглоблю. Конь встал, переступил с ноги на ногу и ткнулся мордой в лицо мальчика.
На крыльце распахнулась дверь. С заботливым возмущением запричитал врач. К нему с такой же заботой присоединился Кирилл Петрович. В костюме Деда Мороза он был забавен. Кирюшку загнали в медсанчасть, завели в палату и попытались уложить, но он упорно тянулся к окну. Стоя у окна, он все махал и махал ладошкой коню Растишке.
Кирилл Петрович вышел к Россинанту. Поддавшись необъяснимой нежности, словно они не виделись не полчаса, а целую вечность, старик поцеловал своего коня в его лошадиную щеку. Пора ехать. Можно больше не торопиться. Дело-то сделано. Спасен человек. Не шутки. В канун Рождества чудеса случаются.
Говорят, что в рождественнскую ночь каждый маленький мальчик имеет силу Бога...
Сергей Александрович Русаков.
В канун Рождества...
Комментариев нет:
Отправить комментарий