Королева голубиной стаи

Королева голубиной стаи

воскресная сказка

Москва, конечно, не Питер! В штатной столице все по-столичному: масштабы, грандиозность и какая-то простота, предсказуемость. В северной столице - красота, вычурность и неповторимость. Москва - как здоровый мужик “Кровь с молоком!”, простой и понятный. Питер - как тщедушный интеллигент с тонкими чертами лица и печатью породы, с интеллектом и некоторой запущенностью в одежде.

С этими мыслями в голове Ершов вышел из подземки к зоопарку. Конечно же это “Баррикадная”, и это Москва. Он недавно перебрался из Москвы в Санкт-Петербург и теперь находился в состоянии сбившегося с привязки к местности Яндекс-Навигатора. Определенно, ему сейчас требовалось обнаружить различия между двумя столицами, чтобы сориентироваться в пространстве заново.

Ершов гордился своим особым даром - способностью знать стороны света каким-то внутренним чутьем. Правда, дар этот был избирательным и динамичным. В некоторых местах, например, в родном рязанском райцентре, он знал, где север, где юг в любую погоду, хоть в городке, хоть в поле, хоть в лесу. В Рязани, куда переехал школьником вместе с родителями, тоже освоился быстро.

К Москве привыкал долго - десять лет, но теперь ориентировался точно даже под землей в метро. Первое, с чего Ершов начал знакомство с Питером - он заблудился в подземных переходах и дошел до отчаяния. Благо, неторопливые, как оказалось, питерцы, не жалели своего времени, объясняя приезжему, как выбраться из лабиринта. Такую доброжелательность он встречал только в одесситах. Там ему тоже довелось побывать.

Мысли. Ершов давно научился управляться с ними. Вернее, он не пытался управлять мыслями, как советуют разные, дурацкие, в общем-то, методики. Мысли Ершова катились одна за другой, подобно морским волнам, а он лишь запрыгивал, как серфингист, на гребень той, которая ему понравилась, которой ему было интересно занять свой ум.

Прыг! Ершов на новой волне. Внимание его привлекла редкая, но уже знакомая картина - старуха в “капусте” напяленных разносортных одежд и платков кормит голубей, собрав на оттаявшем московском асфальте голубиный ковер, а птицы слетались и слетались, заполняя собой все больше пространства.

Ершов прошел мимо, но с мысли не соскочил. Пару недель назад он видел такую же картину в Питере, недалеко от Сытного рынка. Та старуха была такого же странного и даже колдовского вида. Подумалось, разделяясь на версии гипотез, что это могут быть либо тайные сестры, либо особое “братство” сестер, либо… С исследования версий и началось.

Где-то на просторах Интернета довелось читать опусы какого-то фантазера, претендующие на научность, но явно издевательские над классическими научными представлениями. Автор статеек утверждал, что всякая система типа муравейника или пчелиного улья имеет особую субстанцию, которая управляет каждой такой системой. Дух. Якобы и биологи об этом знают.

Смелость доморощенного ученого без регалий шла еще дальше. Он утверждал на страницах своего блога (Ох уж эти блоггеры!), что точно такой же природы дух есть у каждого разумного человека, и что именно этот дух правильно называть личностью. Это значит, что личность человека и дух муравейника могут понимать друг друга. Ну, не фантастика ли, даже если и научная?

Но старуха! Может, это именно такой случай, когда старуха нашла общий язык с голубиным духом? А может, все и того необычнее, и старуха стала главой, духом голубиной стаи, начав когда-то давно собирать голубей хлебными крошками? Что же получается? Все эти старухи, вовсе и не люди, то есть не обычные люди, а…

Волна мысли понесла Ершова в открытый океан знаний о природе вещей. Сначала он почувствовал что-то вроде воодушевления, подъема настроения, легкой эйфории, приписав это захватывающему направлению мысли. Однако чуть позже Ершову словно кто-то посмотрел во след, и кожа под волосами на макушке съежилась.

Ершов не удержался и оглянулся. Старуха, окруженная порхающими голубями, словно сизым туманом, уперлась взглядом в глаза Ершову. “Иди ко мне!”, - услышал он старческий женский голос в своей голове. Ого! Телепатия? Ершов в этом плане был не из робкого десятка, и от него нередко перепадало вокзальным цыганкам, опрометчиво посчитавшим его обычным прохожим. Стоило гадалкам заглянуть в его глаза, как они спешили ретироваться, убегая от чувства опасности.

“Здравствуй, добрая женщина!”, - медленно проговорил Ершов внутренним голосом, явно подражая новозаветным мотивам. Старуха приоткрыла рот. Видимо, она ожидала действия ее телепатии, но никак не ответа, тем более, такого же телепатического. Увидев реакцию старухи, Ершов решил действовать дальше, утоляя свой кураж. В конце концов, не он первый начал.

Да здравствует воображение! Это еще один дар Ершова. Он легко рисовал в своем воображении картины настолько натуральные, что например, когда планировал постройку дачного домика, мог мысленно очутиться внутри комнаты и оглядеться по сторонам в поисках ответа на вопрос: “Не тесновато ли?”.

Не закрывая глаз, продолжая отвечать взглядом на взгляд старухи, Ершов нарисовал четырех кошек вокруг пятна копошащихся на асфальте голубей. Черная с севера, рыжая с юга, белая с востока и серая с запада. Все четыре были в позе изготовки к прыжку. Импульс воображения, и кошки прыгнули в самую гущу голубей. Что тут было! Через мгновение старуха стояла в полном одиночестве, и нужно было видеть выражение ее лица - сникшее и виноватое. Она потревожила кого-то, кого не следовало. Сожалела об этом и боялась того, что может последовать дальше.

“Давайте поговорим, бабушка!”, - с миролюбивыми интонациями предложил Ершов, и снова внутренним голосом. Старуха засеменила к нему. Подошла и остановилась метрах в трех, не поднимая головы.

• Здравствуйте!, - в голос поздоровался с ней Ершов. - Не хотите ли чаю с чем-нибудь? С бутербродом?
• Пожалуй!, - ответила старуха, удивив Ершова выбором ответа.
• Следуйте за мной!, - умеренно властно и даже галантно предложил Ершов, двинувшись к ларьку “Крошки-картошки” с двумя высокими столиками перед прилавком.

Оценив высоту столиков, как подходящую, чтобы старуха доставала до столешницы, Ершов кивком головы дал понять, чтобы та ждала у одного из них. Сам же заказал два чая в бумажных стаканчиках с веревочками чайных пакетиков через край и два бутерброда - с колбасой и с сыром. Старуха следила за покупкой с заблестевшими от предвкушения еды глазами.

• Прошу вас!, - подвинул по столу к старухе стаканчик с чаем и тарелку с бутербродами Ершов.

Старуха коротко благодарно кивнула и засыпала в чай три пакетика сахара, умело и верно надрывая их посредине, а не отрывая кончик, как это делают те, кто не знает трагической истории изобретателя бумажных пакетиков с сахаром. Ершова это удивило.

• Как вас величать?, - осведомился Ершов, зачем-то следуя галантному стилю речи.
• Анна Вельяминовна! А вас?, - старуха положила бутерброд обратно в тарелку, давая понять, что будет или есть, или говорить.
• Поешьте!, - догадался Ершов и занялся своим чаем, так и не назвавшись.

Старуха ела бутерброды и запивала их чаем вполне аккуратно, что совсем не вязалось с ее одеждами  в стиле городских бомжей.

• Позвольте несколько вопросов?, - продолжил разговор Ершов и дождался кивка старухи. - Вы сами создавали эту… это сообщество?

Он хотел сказать: “систему”, но отыскал слово попроще.

• Эту систему я создавала сама, с нуля. Просто начала собирать вокруг себя голубей хлебными крошками, - отвечала старуха, и в беседе послышались нотки допроса.
• Как вы узнали, что произойдет дальше?, - продолжал утолять исследовательскую любознательность Ершов. - Слышали об этом, кто-то рассказал или все произошло само собой?
• Сначала все случилось, а потом я узнала, что это такое, от других… королев, - докладывала старуха.
• Королев?, - уточнил Ершов, - Вы называете себя королевами?
• Да. Мы - королевы голубиных стай, - старуха произнесла эти слова гордо.
• Занятно!, - восхитился Ершов, догадываясь, о чем идет речь. - В чем же смысл королев голубиных стай или каковы ваши задачи?

Старуха пытливо посмотрела на Ершова, выдерживая паузу, во время которой решала, имеет ли она право открывать секрет человеку, которого она даже не знает, и который не назвался ей. Вместе с тем, в собеседнике она явно чувствовала что-то, что снимало беспокойство о допустимости откровений.

• Вы же знаете!, - старуха заглянула в глаза Ершову, как бы пытаясь увидеть то, что ожидала. - Мы делаем этот мир лучше.
• С помощью голубей?, - улыбнулся Ершов.
• Нет, конечно!, - улыбнулась в ответ старуха. - Голуби нужны лишь для того, чтобы дух голубиной стаи был сильнее. Действует дух. Вернее дух под управлением духа человека. Моего, в данном случае. Ведь человеческий дух старше любого другого, и речь не о возрасте, а о статусе. Вы же знаете!

Ершов кивнул. Он не знал, конечно, но стал догадываться. Вернее, вспомнил, что об этом же писал тот фантаст в своем псевдонаучном блоге. Дух может влиять на материальный мир. Влиять по своему усмотрению. Обычный человек именно это и делает, но в малых масштабах - лишь вокруг себя и при этом даже не замечает, не различает, где творят его руки, а где дух. Продвинутые руками и не действуют - сразу духом. Они-то и считаются колдунами, волхвами, жрецами, святыми. Свой собственный дух, вероятно, может быть усилен духом человеческих сообществ, если, например, множество людей объединены общей идеей, общей верой, вокруг одного человека...

• Позвольте и мне один вопрос?, - решилась старуха. - Кто вы?
• Человек, - ответил Ершов искренне. - Обыкновенный человек.
• Кто ваши, если можно так сказать,... голуби?, - Анна Вельяминовна вытянулась в ожидании ответа.
• Люди! Обычные люди, - ответил Ершов честно, зная теперь много больше о природе вещей.
• Вы ведь вернете мне моих голубей?, - попросила старуха, и в ее голосе снова послышалось беспокойство от незнания замысла собеседника, разогнавшего птиц.
• Верну!, - улыбнулся Ершов. - Примите мои восхищение и признание верности дела, которым вы заняты! Ну, и передавайте привет королевам, если это уместно.

Старуха кивнула, поклонилась, повернулась и пошла на свое привычно место. Ершов поклонился ей вслед. Он моментально нарисовал в своем воображении динамичную картину - с высоты роста человека падают на асфальт тысячи семечек подсолнуха, любимой еды голубей. С высоты крыш на асфальт устремились сотни голубей. Удивительно, но семечки были настоящими, а не воображаемыми, и голуби по-настоящему клевали их. Старуха повернулась к Ершову и раскинула руки. На них сразу же уселись птицы, толкая друг друга и теснясь.

“Они мне, как дети!”, - услышал Ершов в своей голове голос Анны Вельяминовны и улыбнулся. Он хотел ответить ей также телепатически, но просто сменил одно угощение на другое - теперь на асфальт падала почти “манна небесная” - пшеничная крупа крупного помола. Еще через секунду в правой руке голубиной королевы появился рожок мороженого.

Ершов улыбнулся ей, кивнул головой на прощанье и пошел. Пошел своей дорогой, вспомнив куда и зачем идет…

Сергей Александрович Русаков.

4 февраля 2016 года. 

Вагон поезда.